Псковский вестник. 1 мая 1918 года. Провинциальная хроника. Опочецкий уезд.
"Прибывший из уезда лицо сообщает:
По распоряжению местного трибунала месяц тому назад в Красногородской, Покровской и Синеникольской волостях была проведена вербовка Красной Армии; при чем было навербовано около 500 человек. Организация Красной Армии произведена за счет буржуев. Для этого была наложена контрибуция на Опочку 158000 рублей; на Велье 15000 рублей, Красное – 18000 рублей и т.д. Состав Красной Армии заключается в грабежах, убийствах и поджогах по ночам. Так в ночь на 14 апреля в сельцо Раково, расположенное в 3 верстах от пригорода Красного была расстреляна и вырезана семья из 5 человек, а именно крестьянка землевладелица Марфа Герасимова, урожденная Толмачева, её сын Василий, бывший солдат, раненый Георгиевский кавалер, сын Иван, ученик средне-учебного заведения, прислуга Анна и пастушка Матрена. После убийства, на другой день все имущество, принадлежавшее убитой было разграблено.
Разграблено также село Лямоново Покровской волости, принадлежащее барону Борису Владимировичу Фредериксу. В этом разбое участвовали крестьяне деревень Нивки, Котляровки, Колпаково и другие. В настоящее время это село занято уже германцами. Главным образом грабежу подвергся дворец, имущество которого оценивается более 200000 рублей. Погибла богатая библиотека, среди книг которой находились сборники иностранных законов и много книг иностранного издания. Библиотека оценивается до 175000 рублей. В дворце находилось много старинных портретов иностранных королей и Коронованных особ, все они сделались жертвой грабежа. Помимо имущества разграблено много хлеба и других продуктов, скот угнан. Вся администрация выселена из имения. Для сокрытия следов разбоя строения частью подожжены, частью приведены в полную негодность. Убытки громадны.
Село «Станкеево», принадлежащее красногородскому купцу Александру Дмитриевичу Подмошенскому также разграблено. Сам владелец имения бежал, еле спасся от неминуемой смерти. Село Станкеево разграблено крестьянами деревень Андрюши, Бадренки, Зоркули, Кудрево и другие Красногородской волости. Грабеж совершался под контролем исполнительного комитета. Скот был также угнан. Убытки достигают 300000 рублей.
16 апреля в село Кривоногово наследников Утрецких в 2 часа ночи явился патруль из 4-х человек из членов исполнительного комитета, дал залп и ограбил владельцев на 2000 рублей, оставив их в живых только в виду обещания дать им гораздо больше денег.
19 апреля в Опочецком уезде появилась прокламация, призывающая к уничтожению помещиков, священников, дворян и вообще всех буржуев, но успеха она не имеет.
12 апреля состоялся Красногородский сход по поводу закона о социализации земли. Были и противники этого закона, но им пригрозили расстрелом. Решили землю делить: на каждого едока приходится ¾ десятины. При дележе оказалось много тяжело раненных. Что будет дальше с разделенной землей неизвестно, так как семян нет, они съедены, земля будет не засеяна, голод неминуем. В одной из волостей приступили к социализации женщин. Все женщины с момента рождения поступают в особые приюты, где они и воспитываются до 14-летнего возраста. Все женщины рассматриваются как народное достояние. С 14 лет они поступают в распоряжение комитетов, которые и распределяют их по своему усмотрению среди мужчин, при чем на каждого мужчину придется по 2 женщины. Мужчины обязаны содержать их, если же почему-либо мужчина откажется от них, то он обязан вносить на их содержание причитающуюся сумму в совет. Против социализации женщин многие восстали, но были обстреляны. Интересно, что одна из учительниц по поводу вводимого закона сказала: «Что же пойдем по рукам, может быть так ладнее будет».
Еще характерный случай. Когда один мальчик назвал своего отца – «тятька», то чуть не был застрелен патрулем. Оказывается, слова «отец» и «сын» должны быть вычеркнуты из обихода и заменены общеупотребительными словом «товарищ».
В общем во всем уезде – полнейшая анархия. Милиция - упразднена. Голода хотя и нет, так как хлеб зарыт, но благодаря неумелому и безразличному сокрытию хлеба, а именно в мочилах (где мочат лен), спрятанный хлеб гниет и гибнет массами. Продовольственную разруху увеличивают еще распоряжающие этим делом комитеты. Крестьяне решили сеять только для себя. Скот кормят рожью. Пьянство процветает. Благоразумное население лишено возможности под угрозой оружия что-либо возражать, а тем более противодействовать и с нетерпением ждет прихода германцев для водворения порядка".
Псковский вестник. 12 мая 1918 года. Провинциальная хроника. С. Гораи, Опочецкий уезд.
"Сравнительно недавно толпа крестьян встретила на дороге священника, ехавшего с женой в телеге. Толпа остановила лошадь и спросила: «Куда едешь батька?» Священник ответил, что едет к больному в деревню за с. Горай. А это что за баба? Спрашивает один из толпы. Это жена моя, отвечает батюшка. Давно женат? 25-й год, товарищи-христиане. Сходи батька с женою долой, ты незаконно повенчан, мы тебя обвенчаем теперь на демократических правах. Батюшка повинуясь толпе слез с телеги вместе с женой. Один из толпы крестьян обвел их три раза кругом лошади и сказал: «Вот теперь ты повенчан правильно, плати пять рублей, за венец». Священник вынул и уплатил толпе 5 рублей, так как не хотел входить в пререкание с товарищами и поторопился скорей уехать от горайских дикарей".